Пятница, 27 Марта 2015 11:04

Энергетический сектор
Армянской ССР развивался с учетом наличия в республике 1400 промышленных
предприятий, имевших монопольный характер на всем пространстве бывшего СССР.  Сегодня Армения при помощи российских
инвестиций продолжает развивать объекты тепловой и ядерной энергетики в ущерб
развитию энергетики альтернативной. Вышеуказанные процессы происходят на фоне
простаивания всех крупнейших предприятий страны и минимального экспорта
энергоресурсов в соседние страны. В чем резон продолжения развития
энергетического сектора Армении?

 

Основной резон заключается в том, что сектор энергетики
Армении в ближайшие годы будет переживать серьезные проблемы, которые можно
решить только строительством новых мощностей. Проблемы связаны с тем, что
основные электроэнергетические мощности – Мецаморская АЭС и Разданская ТЭС
являются старыми мощностями, которые рано или поздно, скорее, рано, чем поздно,
выйдут из строя и поэтому Армении необходимы новые генераторы электроэнергии. Почему
ТЭС, а не альтернативные? Скорее потому, что газ стоит дешево и в ближайшие
годы дорожать не будет. Для того, чтобы альтернативные источники разивались,
углеводородное сырье должно стоить дорого, чтобы продукция из альтернативного
источника могла бы составить конкуренцию по цене с продукцией ТЭС. Этого
Армении пока не «грозит».

 

Армяно-российские
договоренности о предоставлении $300 млн. для модернизации Мецаморской АЭС
означает продление ее жизни максимум на 15 лет. Означает ли это, что в Армении
окончательно распрощались с идеей о строительстве нового энергоблока ААЭС? Если
да, то оцените целесообразность данного решения?   

 

С идеей не распрощались, так как официально об отказе от
проекта не заявлено. Но можно сказать, что шансы на строительство новой станции
– минимальные. Чисто в силу рыночных причин: нет инвестора, нет рынка сбыта.
Сами посмотрите – проектируемая станция будет в 2,5 раза мощнее действующей.
Тогда куда надо будет девать лишнюю и недешевую электроэнергию, которая она
будет производить? Некуда. Грузии она не нужна, Иран платить 15 центов за  1 квт./ч не будет, с Турцией у нас граница
пока закрыта и даже если откроется, то я не вижу экономических причин для того,
чтобы турки вложили десятки миллионов для создания «электроэнергетического
острова» на своей территории, «замкнутого» на новой армянской АЭС. Мы, конечно,
можем сами стать потребителями электроэнергии с новой АЭС, но тогда нам надо
куда-нибудь пристроить электроэнергию с существующих станций – с ТЭС, а также с
ГЭС – малых и больших. Так что тут вопрос чисто экономический. Я вообще считаю,
что новая станция, будь она построена, должна ограничиться мощностью в 600-650
Мвт, но такие реакторы в России не производят, а строительство французского
реактора в Армении российская сторона – как единственная сторона, которая может
по политическим причинам выказать интерес по поводу новой станции у нас – вряд
ли будет финансировать.

 

Согласно информации
АрмИнфо иранская сторона уже перечислила одному из коммерческих банков Армении $82
млн в рамках договоренностей по строительству третьей ЛЭП Иран-Армения. Тем не
менее, проект по-прежнему далек от реализации, несмотря на выполнение иранской
стороной ее частью обязательств. В чем на Ваши взгляд лежат причины
простаивания этого проекта?   

 

Это один из проектов, в реализации которого я не сомневаюсь.
До сих пор существовали технические проблемы, связанные, прежде всего с тем,
электроэнергия с каких мощностей будет экспортироваться в Иран. Я уверен, что
проект будет реализован, так как у него есть конкретное экономическое
обоснование.   

 

Проект строительства
железной дороги Иран-Армения все еще находиться в повестке армяно-иранских
отношений. Более того с учетом договоренности о создании Зоны свободной
торговли между Ереваном и Тегераном и факта нахождения Армянской железной
дороги в концессионном управлении РЖД представляет интерес и для России.

Тем не менее, вопрос
соединения железнодорожных систем Иран-Азербайджан посредством строительства
ветки Казвин-Решт-Астара уже включен в повестку переговоров Тегеран-Баку.
Каковы, на Ваш взгляд, причины подобной игры Тегерана и перспективы двух
проектов на реализацию, учитывая отсутствие армяно-иранского проекта в иранских
проектах в сфере железных дорог?

 

Задержка и реализация проекта связаны с целым рядом проблем.
1) Строительство магистрали оценивается в 4-6 млрд. долларов – инвесторов пока
нет. 2) Кому нужна дорога? Если это часть магистрали Север-Юг, то тогда она
копирует Кезвин-Решт-Астару, по которой грузы из Персидского залива будут по
территории Азербайджана и Грузии доставляться к Черному морю, и по территории
того же Азербайджана – в Россию и в Северную Европу через российские порты на
Балтике. Если строят одно, то строить другое не имеет смысла. Просто все дело в
том, что и Кезвин-Решт-Астару не особо строят: работа идет, но она уже 5 раз
должна была быть завершена с 2010-го года. 3) Непонятно, будет ли открыт
абхазский участок российско-грузинской дороги. Если нет, то зачем строить
железную дорогу из Ирана в Армению? Для того, чтобы связать Персидский залив с
Черным морем? Так это 6 млрд. долларов не стоит, да еще и планы расширения
дороги Тебриз-Эрзерум и развитие железнодорожного сообщения в Турции эту задачу
рашат сполна. Я бы не стал концентрироваться на этом проекте. Нам просто надо с
достоинством завершить строительство автомагистрали Север-Юг, которая решит ряд
стратегически важных задач.

 

Довольно серьезные
уступки Вашингтона в переговорах по ядерной проблеме с Ираном свидетельствуют о
существенном повышении геополитических возможностей ИРИ. Иранские эксперты
давно анонсируют стремление Тегерана нарастить присутствие в геополитике Южного
Кавказа. Ожидаете ли Вы каких-либо импульсов в данном направлении?      

Иран на Южном Кавказе в течение последних двух лет не ведет
активную политику. Я бы сказал, что вся политика Тегерана на Южном Кавказе в
течение последних 2 лет сконцентрирована на Азербайджане, о чем свидетельствует
визит Алиева в Тегеран, и визит Роухани в Баку, во время которых подписан ряд
важных документов. К сожалению, в их числе декларация, в которой стороны
заявляют о безальтернативности решения карабахской проблемы путем соблюдения
территориальной целостности Азербайджана.

Понимаете, у Роухани есть задача минимизировать разногласия
с соседями в период, когда Тегеран ведет активные переговоры с Вашингтоном. Иран
сегодня играет в «большую игру» и не хочет отвлекаться. На Южном Кавказе у
Ирана были серьезные противоречия именно с Баку и поэтому азербайджанская
повестка ИРИ сегодня весьма активна. Надо сказать, что во многом
воспользовавшись кризисом в отношениях Баку и Вашингтона, Тегеран максимально
комфортно начал чувствовать себя в отношении Баку, что и отразилось на
межгосударственных отношениях. Не надо упускать из виду и фактор ИГИЛ –
опасения, что он появится в Азербайджане, где может раскачать ситуацию, будут
все больше и больше концентрировать внимание Тегерана на Баку, так как
появление ИГИЛ на Южном Кавказе – прямая угроза безопасности ИРИ.