Суббота, 5 Июля 2014

Село Нор (Новая) Марага расположено в Аскеранском районе Нагорного Карабаха. Старая Марага осталась по ту сторону боевых постов разделяющих карабахскую часть Мартакертского района от оккупированной. Учитывая, что мы приехали в село днем, очень трудно было найти человека, с которым мы могли бы побеседовать, все работали в поле. Наконец, нам удалось найти группу сельчан отдыхающих от работы в тени деревьев. Невысокий, коренастый, уже немолодой человек в ответ на просьбу рассказать свою историю, почему-то отмалчивается, и упорно отводит глаза. “Чего ты молчишь? Люди приехали из Еревана специально из-за тебя. Так расскажи же им как зарезали твоего отца, мать, деда”, - набрасывается на него сидящая рядом женщина помоложе. “О чем говорить, зачем, все равно мертвых уже не вернешь!?”, - нехотя, но в сердцах говорит мужчина, после чего встает и уходит…

“В 1992 году я была маленькой - ходила в 4-й класс. Помню падающие на село “Алазани”, стрельбу, подвальную жизнь. 10 апреля 1992 года был последний день нашего проживания в родном селе, в тот день мы ушли из Мараги, ушли навсегда. В то утро мы садились за стол, когда к нам прибежал сосед и сказал, что азербайджанцы вошли в село и нам нужно бежать. Мы побежали в том, в чем были, даже ничего не взяли с собой, маленькие дети, взрослые, даже часть стариков”, - рассказывает 34-летняя Лиана Симонян
По воспоминаниям женщины, тогда марагинцы спрятались между двумя скалами в ущелье недалеко от села, куда снаряды не долетали. После чего азербайджанские военные вошли в село, вырезали всех стариков, которые не успели или не захотели бежать. “Да, были ведь и такие упрямцы. Не буду повторять в подробностях всего того, что нам рассказывали о резне в Мараге старшие и особенно военные, которым удалось пробиться в село 11 апреля. Зачем это нужно? Ведь все равно наши близкие к нам в этой жизни уже не вернутся”, - говорит Лиана.

По ее словам, лишь в первый день в селе было убито 51 человек. Но наступающие силы, не ограничившись взятием села и убийством стариков, стремились уничтожить и убегающих жителей. Когда марагинцы: женщины дети беспорядочно бежали в ущелье в них стреляли из самолетов, бросали бомбы. “Если бы тогда не шел дождь, и земля не была бы мокрой, я бы с вами сейчас не разговаривала. Авиабомба упала в нескольких метрах от нас, зарылась в мягкую землю. Нам тогда удалось все-таки добраться до ущелья, где мы переночевали на камнях”… Из ущелья семья маленькой Лианы направилось в село Мохоз, потом в Мохратаг, оттуда семья, наконец, добралась до Мартакерта. Из ее воспоминаний следует, что в Мартакертском районе не осталось ни единого села, через которое семья не прошла. В конце концов, беженцы-марагинцы добрались до Еревана, где некоторое время жили в домах двоюродных сестер Лианы. Потом после наступления перемирия в 1994-м Симоняны вернулись в Нагорный Карабах в Степанакерт, оттуда переехали в село Арчадзор, потом снова в Мартакерт. “В конце концов, добрались сюда, где на зеленой траве начали строить новую жизнь в Новой Мараге. Выбора у нас не было, наше село осталось по ту сторону позиций. Да и села там, по большому счету уже не было. После того как азербайджанцы взяли село 10 апреля, 11-го наши их оттуда выбили и мы попытались вернуться… в дымящиеся развалины. Потом снова бежали, на этот раз окончательно”, - рассказывает женщина.

В новом селе семья Симонянов проживает с 1997-го. Около трех лет под светом свечей, электричества не было. Потом постепенно в село провели свет, построили школу, стали обустраивать дома. “Дай Бог здоровья нашим благотворителям, армянам из Диаспоры которые нам тогда помогли не потерять веру в жизнь. Они все очень хорошие люди и мы будем им благодарны до гроба. Помогало нам и государство. Без этой помощи, мы бы, наверное, до сих пор скитались по чужим селам и полям”, - с грустью говорит женщина. Сегодня в селе, по словам Лианы, около 400 жителей. Из них марагинцев всего пара десятков семей, остальные – беженцы из других сел Мартакертского района. “Марагинцы рассеялись по всему миру. Наверное, мы готовы вернуться в Марагу даже сегодня. Но лишь если нам дадут отстроенные дома, строить новые мы уже не в силах. Вообще любой переезд труден, а мы переезжали 5 лет и потом еще несколько лет отстраивались тут”, - говорит Лиана. Долго думает. “Хотя нет. Лично я не вернусь в Марагу, даже если мне там вернут наш заново отстроенный дом. Слишком долго я бродяжничала, едва открыв глаза, хватит - не хочу больше. Сегодня мне 34, у меня дети и бродяжничать я больше не хочу. Не хочу, чтобы они видели и перенесли все то, что видела и перенесла я, мои братья и сестры”, - говорит женщина.

Сегодня Лиана Симонян очень просит власти, при возможности, уделять немного больше внимания селу Нор Марага. По ее словам, сама она живет сравнительно неплохо, у нее есть целый дом с крышей потолком и даже подвалом. У нее ребенок - инвалид второй группы. Государство платит ему пособие в 18 тысяч драмов. Сама Лиана работает медсестрой в селе с зарплатой 25 тысяч. На эти деньги Симоняны и живут. Но в селе есть люди, живущие в очень тяжелых условиях. И когда эти люди, пережившие Марагу, обращаются к властям с просьбой о содействии, те лишь отмахиваются обещаниями. “Таких семей живущих в плачевных условиях в селе, слава Богу, немного. Но эти люди все еще живут в землянках прикрытых кусками жести. Ветер их иногда сносит, потом они ищут их по всему селу. У некоторых все еще нет электричества. Есть одна семья: муж, жена и двое малолетних детей, которые живут чуть ли не на улице”, - рассказывает Лиана.

По телевизору часто говорят о резне в Мараге, вспоминают жертв, показывают сюжеты. Лиана Симонян убеждена, что было бы еще лучше, если бы помня о погибших, власти иногда вспоминали и о живых, - людях уцелевших после той страшной резни. “В Мараге погиб мой дед, бабушка, муж моей старшей сестры. Уверена, что если дедушку тогда не убили, он бы сейчас еще бы был жив. Крепкий был человек, мужественный. Потому он и отказался бежать с женщинами и детьми. Сегодня я это уже понимаю. Конечно, государство построило нам новые дома. Мы смогли создать, обрести новые очаги, не дали им затухнуть. Но как нам вернуть ушедших людей, как избавиться от воспоминаний? Я так думаю, главное люди, а не дома и территории. Мне больше нечего сказать”…

Статья подготовлена для проекта «Неуслышанные голоса», при содействии британской организации International Alert и финансовой поддержке Евросоюза.